Солнце потихоньку приближалось к линии горизонта и очередной день из череды "праздников" подходил к концу. Вечерело.
Гарри устроился на подоконнике в гостиной любимого факультета в ожидании заката. Закаты были красивы в любое время года и независимо от того, откуда ты его наблюдаешь. Впрочем, простирающаяся вдаль удивительная природа придавала виду из окна башни еще большее очарование.
Поттер чувствовал одиночество. В отличии от многих других, он никогда не мог полноценно прочувствовать праздничную атмосферу. В детстве в семье тети и дяди праздники не предвещали ничего хорошего, а после поступления в Хогвартс Гарри привык к тому, что его друзья разъезжаются по домам.
Оставаться одному гриффиндорцу совсем не нравилось. Он оказывался наедине с собственными мыслями, а Гарри это совершенно не нравилось, особенно в последнее время. Слишком много событий, слишком много вопросов, на которые нет ответа. Все это постоянно крутилось в голове и не давало покоя. И ведь Поттер еще даже не знал, что ждет его впереди, хотя где-то на уровне интуиции догадывался, что ничего хорошего.
Ну ничего... Нужно продержаться еще несколько дней. Друзья вернутся, да и учебный процесс помогает отвлекаться от мыслей о Темном Лорде и его приспешниках.
В камине горел огонь. Треск от пламени заполнял собой тишину, столь непривычную для гостиной Гриффиндора. Обычно здесь шумно, студенты болтают, смеются. Эта приятная суета была частью Хогвартса. Скорее бы уже, скорее...
Может пойти погулять? - пришла в голову Поттера не самая оригинальная идея. Последние дни он то и дело выскребал идеи, как бы скрасить время. Но гулять сейчас было уже поздно. Филч оставался самим собой даже на каникулах и наверняка остановил бы Поттера с вопросом, куда это он собрался, а потом рассказал бы, как раньше поздних гуляк наказывали розгами или чем-то в этом духе.
Оставалось слоняться по Хогвартсу или же сидеть в гостиной. Дождусь заката, - решил Гарри. Полюбоваться красивым зрелищем всегда приятно, это даже каким-то странным образом помогает жить. Поттер снова уставился вдаль, а за окном кружился снег и постепенно темнело небо.

Гарри показалось, что он слышит, как дверь в гостиную открывается. И голоса. Еще ему послышались голоса. Наверное кто-то по пути говорил с Полной дамой, любившей перекинуться парой слов со студентами.
Кто бы это мог быть? Поттер с любопытством привстал и уставился в то место, откуда должен был появиться некто.
- Гермиона! - радостно вскрикнул Гарри, вскочил и бросился навстречу подруге, остановился на пол пути, смутился и тут же быстро проговорил. - Ты вернулась пораньше.
Не слишком содержательно, да еще и чрезмерно очевидно. Типичный Поттер.
- Я тоже рад тебя видеть, - добавил Гарри.
Гермиона что-то искала в сумке. Поттер внимательно следил за этим, не зная, чего и ожидать. Может книга какая интересная?
Но это была не книга. Несмотря на то, что многие считают Грейнджер занудой, она просто полна сюрпризов. Шоколадные батончики... Вот что Гарри сам бы никогда не додумался привезти в Хогвартс. Парень улыбнулся.
- Да нет же... - Поттеру давно было интересно, как Гермиона представляет себе его жизнь с тетей и дядей. Староста Гриффиндора всегда отличалась острым чувством справедливости, а отношение опекунов Гарри к нему вряд ли можно было охарактеризовать как справедливое. - Я их ел, конечно. Дурсли покупали батончики в огромных количествах для Дадли, но мне тоже иногда доставалось. Больше всего мне нравились... я уже и забыл, как они называются. С карамельной нугой.
Гарри рассмеялся. Как же он стал далек от мира магглов. На это ушло поразительно мало времени.
- Представляешь, забыл, как называются батончики... Но ты-то как? Как съездила? Хорошо отдохнула?
Поттер еще раз покосился на окно, точнее на то, что было за этим окном, а потом уселся в ближайшее кресло. Какой приятный сюрприз. С Гермионой дни станут определенно насыщеннее и приятнее. Если она не засядет на оставшееся до конца каникул время за учебники. Поттер на секунду испугался, вдруг так и будет. Оставалось лишь надеяться, что Гермиона вернулась в Хогвартс пораньше не ради учебников. В самом деле. Она могла бы читать их и дома.

Точно. Сникерс... - подумал Гарри и тут же открыл рот от удивления, потому что, оказывается, Гермиона знала и об истории названий шоколадных батончиков. Пора бы уже привыкнуть, что Грейнджер знает все, но почему-то для Поттера каждая новая демонстрации обширного кругозора все еще была сюрпризом.
Гарри тоже уселся в кресле. Он не понимал, рада ли Гермиона тому, что вернулась пораньше или нет, только надеялся, что она не слишком расстроена. В отличии от семейства Дурсли чета Гренджер похоже смирилась с тем, что их дочь несколько отличается от них. Или не смирилась? Странно, но Поттер никогда об этом не спрашивал и уже начал в этом себя упрекать. Как можно быть таким контуженным в плане узнавания человека поближе.
Из самобичевания Гарри выбил вопрос Гермионы.
- Ну... я... - на самом деле Поттер начинал читать пару книг, но так и не дочитал. Несмотря на то, что он понимал, что книги могут прекрасно скрасить его одиночество, а заодно и прибавить знаний, гриффиндорец все же не позволил чтению поглотить себя. Ему сложно было концентрироваться на содержании книг, потому что мысли то и дело разбегались в разные стороны. - Я честно пытался.
Это было все, что в свое оправдание мог сказать Поттер. Смена темы его крайне обрадовала.
- Я всегда рад навестить кого-нибудь на каникулах, - с энтузиазмом заявил Гарри. - Ты же знаешь, что пребывание в доме тети и дяди меня не слишком радует. Правда у них может возникнуть желание не отпускать меня к... ну... таким же "больным" как я, но я всегда могу собрать вещи и уехать. Так что я с удовольствием приеду к тебе в гости.
Гарри на несколько секунд ушел в себя, представив, как он, Гермиона и Рон будут проводить время в мире магглов. Рон, разумеется, будет выглядеть довольно нелепо. Однажды Уизли пришлось говорить с Поттером по телефону. Это было забавно... А тут целый мир без волшебства.
- Да, конечно, - встрепенулся Поттер. - Пойдем поедим. Думаю, время еще есть.
Гарри устремился в сторону выхода. Уже в коридоре Гарри решил продолжить начатый разговор.
- Представляешь себе Рона в доме твоих родителей. Я хочу сказать, что наверняка у вас не так много волшебных вещей, к которым он так привык. И полно совершенно не волшебных предметов. Телефон наверняка есть, телевизор. Рон будет в шоке. А в целом... Я думаю, что для нас пожить чуть-чуть в мире, несколько оторванным от волшебства, будет даже полезно. Может это как-то поможет немного отвлечься от всего того, что окружает нас в Хогвартсе и вообще...
Гарри, кажется, не слишком хорошо излагал свои мысли. Оставалось надеяться, что Гермиона поймет его. Наверняка поймет.
А вот лестница, на которой находились сейчас два гриффиндорца, тем временем решила, что пришло время резко изменить направление, и резко рванула вправо. Поттер, у которого в связи с игрой в квиддич и с тем, что он постоянно оказывался в ситуациях, требующих быстрой реакции, успел схватиться за поручень и на всякий случай ухватил Гермиону за руку.

При словах Гермионы о том, что ее родители могут понравиться семейству Дурсли, Гарри просто криво улыбнулся. Этим людям нравилось крайне ограниченное количество людей, а малейшая связь потенциальных знакомых с Поттером ставила вопрос симпатии под угрозу автоматически. Зато чета Грейнджер, кажется, была не из тех, кто презирал любую связь с миром магии. По крайней мере так говорила Гермона, а она не стала бы врать, да и заблуждения были ей не свойственны.
Не посмеяться вместе с подругой о том, как будет выглядеть Рон, впервые столкнувшись с посудомоечной или стиральной машиной, было невозможно. Эта картина мгновенно пронеслась в воображении Поттера. Он улыбнулся. Гарри настолько хорошо знал Уизли, что мог легко предугадать выражение его лица.
- А еще было бы здорово попробовать научить его кататься на велосипеде, - заметил Гарри. Маггловский аналог метлы мог поставить в тупик любого представителя чистокровного семейства. Не летает, не развивает большую скорость. Да зачем велосипед вообще нужен?
Попытки Гарри удержать Гермиону при падении оказались успешными только наполовину. По крайней мере девушка не покатилась по лестнице кубарем.
- Спокойно, я держу, - машинально выдал Поттер, одной рукой стараясь смягчить падение Гермионы, другой держась за перила, чтобы не сорваться вдвоем. Он делал медленные шаги вниз, чтобы продолжать удерживать Грейнджер, при этом не вывернув ей руку.
Гермиона тоже вцепилась в Гарри. Ему было немного больно, но жаловаться гриффиндорец не собирался. Еще чего не хватало.
Портреты на ближайших стенах стали о чем-то перешептываться. Поттер чувствовал себя как будто бы на сцене. Спектакль был плохо отрепетирован, а конец представления и вовсе был неизвестен. Постепенно Гарри стало казаться, что Гермиона восстанавливает равновесие. Поттер почувствовал уверенность, отпустил перила и на этот раз помогал Грейнджер не упасть уже в полную силу, держал ее двумя руками. Румянец и смущение тут же напомнили о том, что гриффиндорец панически боится находиться к девушкам на таком близком расстоянии. Казалось бы, смущаться при близком нахождении к Гермионе давно пора перестать, но нет. Что-то пошло не так.
- Ну ты как? - с волнением в голосе и взгляде спросил Поттер.

Почему Гермиона извиняется за то, что она не удержалась на быстро перемещающейся лестнице, Гарри не понимал. Он был уверен в том, что множество студентов получали здесь вывихи, переломы и прочие травмы от действий этих непредсказуемых предметов интерьера. И это не потому, что они неуклюжие.
- Да ничего, - успел протянуть Поттер, когда неожиданно, Мерлин знает откуда, послышалась песня. Ну или что-то, напоминающее песню. Слишком уж пронзительный получался звук. Поискав взглядом, Гарри наткнулся на омелу. Гермиона, кажется, нашла ее раньше и даже успела опробовать на ней заклинание. Не сработало.
Гриффиндорец уставился на омелу. Как-то совершенно не к месту вспомнилась последняя встреча Поттера с этим растением. В Выручай-комнате. И еще там был Джоу... Гарри давно не вспоминал ее, удивительно даже. Когда-то она просто не выходила у него из головы.
Гарри понял, что уже несколько секунд таращится наверх, опустил взгляд на Гермиону и быстро заморгал. Это означало, что он испытывает некий конфуз от собственного отрешенного поведения.
- А представляешь... - не очень уверенно сказал он. - Многие учатся в школе и их самая большая проблема - это то,
что они оказались под омелой и боятся сделать то, что обычно принято делать в такой ситуации. И для них это действительно страшно.
Под "это" Гарри естественно подразумевал поцелуй, но боялся произнести в слух такое самое обычное и самое волшебное одновременно слово.
На самом деле Поттер имел в виду то, что на долю него, Гермионы, Рона и некоторых других выпало провести юношество в борьбе со злом. А другие живут себе обычной жизнью и полагают, что им тяжело. Попробовали бы они учиться, ввязываться в приключения, а летом строить из себя среднестатистического человека. Кто-то может мечтает о такой жизни, начитавшись книг и насмотревшись фильмов, но Поттер не помнил, когда последний раз был счастлив и спокоен.
- Я не то хотел сказать, - сам себя упрекнул Гарри. - Мне и самому страшно.
Поттер мялся и то заставлял себя смотреть на Гермиону, то отводил взгляд. Омела продолжала петь. У гриффиндорца по спине побежали мурашки, которые очень быстро переметнулись и на руки. Поттер протянул руку к Гермионе, но тут же одернул себя. В голове творилось черти что.